Однажды на каникулах, в классе седьмом или восьмом, в магазине у прилавка с рыбой Раечка встретила свою учительницу Марью Петровну. Та поинтересовалась, как девочка отдыхает. Побеседовали недолго. Педагог была любимая. Обладала помимо прочего музыкальным образованием. А Рая обожала петь. Особенно романсы. Прощаясь, Марья Петровна неожиданно сказала:
– Мне кажется, тебе нужно заняться языками…
Всё. Что-то вдруг «щёлкнуло» в Раечкином мироздании. Включился интерес к теме, о которой особенно и не думала. А спустя годы выяснилось, что Марья Петровна наряду с множеством хороших людей разных и вполне земных профессий, а также одной талантливой оперной певицы, воспитала ещё и уникального учителя французского – Раису Сергеевну Цой.
Солнечный удар
Вся её судьба подтверждает – заветные желания исполняются. Обязательно. И вот девочка с изумительным произношением, родившаяся на станции Таинча в Казахстане, выросшая в интеллигентной семье (папа – врач-стоматолог, мама – домохозяйка, четверо детей) – уже студентка франко-немецкого отделения Новосибирского педагогического института. Поступить на иняз там, где выросла, не удалось: откровенно «завалили». Союзная республика всегда «славилась» негласными, но обязательными подношениями, предварявшими большинство жизнеопределяющих дел человека… А у Цой к поставленной цели принято было идти только честно.
Тогда отец сказал Рае: «Поезжай в Сибирь! Там поступить непременно получится». Получилось. Разные педагогические вузы окончили и другие дети семьи.
Правда, становиться учителем не входило в её личные планы. Слишком свободолюбива, всегда полна творчества и фантазий. Оттого в «менторской» роли педагога себя не представляла. Но язык был нужен ей как воздух. А превратиться в суровую «училку» так и не удалось…
В школе Раиса Сергеевна учила немецкий. Французский в институте увлёк, как увлекает человека внезапно найденный в незнакомой лесной тиши ручеёк. Обязательно пойдёшь по его берегу, чтобы узнать: что там, впереди? Преподаватели и сокурсники сами откровенно заслушивались иноземными перекатами речи этой студентки. Её французский звучал безупречно.
Впереди у выпускницы Цой был 1966 год. В Новосибирск впервые с официальным визитом прибыл Шарль де Голль. Генерал, военный и политический деятель. Символ французского Сопротивления. К встрече делегации в качестве переводчиков привлекли местных «инязовцев». Переводили, конечно, мало. В основном, сидели у столиков с прессой. Если возникала необходимость, общались с французами. И вот он – «солнечный удар»! У преподавателей её вуза был хороший, но академический, не отшлифованный живым общением язык… А здесь за трепещущими звуками коренных носителей «речи любви» юной Раисе Сергеевне открылся новый мир. С громадной историей, глубокими корнями. С атмосферой дивной гармонии, словно преображающей всё вокруг.
По берегу своего ручья она вышла к руслу великой реки, подарившей миру бунтарей и гениев, стоявших у истоков многих определяющих течений общественной жизни планеты.
Я волнуюсь, заслышав французскую речь…
«Ничего кроме языка не видела и не желала слушать!», – так и теперь рассказывает о том времени.
Внимание! Помним о сокровенных желаниях, всегда исполняющихся. Годом позже Раисе Сергеевне предлагают туристическую путёвку во Францию. По комсомольской линии. Но случай всё равно из ряда вон. В рядах делегации, собравшейся из разных мест необъятного Советского Союза, всего три представителя Новосибирской области! Их тщательно инструктируют – страна-то капиталистическая! Лишнего не болтать. Быть во всём начеку. Не поддаваться на вероятные провокации и т. д. и т. п.
Франция её зачаровала. Хотя первое знакомство было очень поверхностным, страна оказалась такой же, как в мечтах и любимых книгах. Французы предстали весельчаками и юмористами, с поразительной лёгкостью скользящими по жизни. Делиться личными бедами и собственными переживаниями у них оказалось не принято. Быстро поняла: мало знать язык. Нужно изучить манеры, привычки, множество житейских нюансов, чтобы чувствовать себя частью всего этого. Суждено ли такому быть? Пока, пользуясь подаренным жизнью случаем, она купалась во французском…
В Советском Союзе юную Раису Сергеевну ждал новый этап жизни. Замуж она вышла ещё студенткой. Вскоре в семье родилась любимая дочка Таня. Супругу – выпускнику Новосибирского медицинского института Юрию Борисовичу Киму – предложили новое место работы. Вдалеке от столицы Сибири. Но главное – в районном центре, нуждавшемся в преподавателе французского, без которого не могла жить его жена. Они приехали в Черепаново.
Школа № 3 встретила радушно. Многие коллеги искренне полюбили за отзывчивость, готовность помочь. Даже когда об этом ещё не успел попросить. Здесь будто заранее знали, что Цой предстоит вписать в историю учебного заведения «золотую страницу». И преданно служить своей единственной школе ровно 50 лет.
Французы в городе!
Как-то в класс влетела бойкая ученица: «Французы приехали!». Оказывается, в ознаменование 100-летия со дня рождения Ленина в Черепаново занесло известную французскую писательницу, автора легендарной книги «Нормандия-Неман» Мартин Моно. Раиса Сергеевна устремилась на встречу.
Изумлению Моно не было предела, когда в сибирской периферии перед ней вдруг предстала изящная девушка, свободно изъясняющаяся на чистейшем французском. Да ещё и бывавшая в Париже! Что там, у них нашлись и общие знакомые…
С этого момента французы обосновались в Черепаново серьёзно. Вернувшись в школу, Раиса Сергеевна предложила: «Дети, давайте напишем письмо в Париж?! Расскажем, как мы изучаем историю их страны и Парижской коммуны, язык. Скажем, что хотим переписываться с ровесниками».
Письмо опубликовали в газете компартии Франции «Юманите». Школу в Черепаново засыпали откликами из-за границы. Завязались знакомства. Третья городская стала членом общества советско-французской дружбы. Концерты, спектакли, творческие встречи – всё на языке «оригинала». Триумф КИДа – клуба интернациональной дружбы – длился десятилетия. И породил немало последователей – детей, полюбивших, продолжавших постигать этот язык как родной.
В 1990-м Р. С. Цой получила именной сертификат. Документ давал право её ученикам поступать на французское отделение альма матер – в Новосибирский педагогический университет – без вступительных экзаменов по языку. Такого уровня достигла сила личной репутации педагога.
После Раиса Сергеевна ещё шесть раз ездила во Францию. В её доме в 80-м, прибывший на волне Олимпийских игр, несколько недель жил и учил русский подросток-парижанин.
Удивлялись и русские, и французы: как это хрупкое создание умудряется «пробить железный занавес», в то время сурово отделявший оплот социализма от стран капиталистического мира?! Её приглашали официально и радушно. С просьбой помочь в организации поездки обращались в разные инстанции, вплоть до Министерства образования. «Просто я очень люблю французский!», – вот и весь секрет.
В рядах добрых друзей учителя из Черепаново были ветераны французского Сопротивления, артисты, художники и даже депутат национального собрания Франции Ги Готье, оставивший в подаренном на память альбоме надпись: «В наших глазах Вы – представитель великого советского народа».
И хотя обычно приглашающая сторона полностью брала на себя расходы на перелёт и проживание гостьи, независимая Раиса Сергеевна предпочитала надеяться на собственные финансовые ресурсы. Чтобы набрать денег на поездку, семья заводила поросят. Не меньше шести. Выращивали. Сдавали мясо. Копили деньги. Можно ехать! Знакомые шутили: «французские поросята»! Другие с раздражением жали плечами: «чего неймётся?! Какие-то иностранцы…».
Вернувшись, оказывалось непросто вырваться из драгоценной языковой среды. И она по максимуму окружала себя французским. Он звучал из магнитофона, по вечерам лился со страниц привезённой из путешествий прессы. Это была всеобъемлющая и всепоглощающая страсть.
…Педагог недавно оставила дорогую сердцу третью школу. Давно уже местом, где она бывает чаще всего, стал православный храм. Духовная жизнь занялась в душе негромко, исподволь, незаметно для посторонних глаз.
На анализ и размышления о своей и чужих судьбах натолкнуло… знакомство с соседкой. Тихая, добрая, отзывчивая женщина по имени Ефимия много знала, а ещё больше молилась, умея мудро объяснить суть любого испытания, посылаемого человеку свыше. Испытаний, искушений, невзгод во внешне благополучной семье Раисы Сергеевны и Юрия Борисовича, как и в любой другой, хватает с лихвой. Много лет ухаживали они за полностью парализованной мамой Раисы Сергеевны. С возрастом пришли собственные проблемы со здоровьем. Случались минуты сожаления, непонимания, обиды и грусти.
– Ты читай, Сергеевна, духовные книги. Всё поймёшь… – советовала ныне уже покойная бабушка-соседка.
Всё не всё, но главное Раиса Сергеевна постигла – за всё в жизни нужно благодарить Бога. Благодарна. Людям, обстоятельствам, поворотам судьбы, приведшим в тихую гавань, где живёт свободная от пустых привязанностей и порабощающих страстей Истина.
Но желание учить французскому в этом сердце теплится по сей день. Полыхает «пламя Парижа» и в натурах самых ярких, преданных её воспитанников. Для них учитель распахнула мир. Одарила широтою взглядов и здоровым космополитизмом, не признающим границ и не боящимся расстояний. Эти люди поражают, зажигают, освещают теперь уже новые человеческие судьбы. Значит, всё не зря.
