Говорят, после ухода из земной жизни человек, вернее, его душа, обретает жизнь уже другую – вечную – через сорок дней. Ничего не остаётся, как верить в это, потому что проверить нам не дано.
Если это так, до 26 июля ещё есть время. Может, попробовать успеть поговорить, вдруг он услышит?..
Виталий! Тебя так назвали мама Людмила Александровна и папа Алексей Сергеевич Зубаревы. Помню твоего деда Сергея Ивановича, он работал в третьей школе, когда я там учился. Они тебе дали имя, означающее «жизненный». Такие люди жизнь живут долгую, активную, яркую. Они мягкие, общительные и в то же время целеустремлённые, их обожают и уважают друзья. Всё это я слышал про тебя 24 июня в нашем Дворце культуры. Всё совпало, вот только с долголетием не получилось. Ты ушёл всего в 24 года. Прости, но я же был на твоих похоронах, Виталя…
Ты целую неделю добирался в родное Черепаново с Украины. Сопровождавший тебя старлей Геннадий Петкиев рассказал, что можно было рассказать. 17 июня ты возле села Комсомольское Херсонской области в боевом расчёте подавлял артиллерийским огнём позиции укронацистов. Они боятся, что сюда скоро придут русские, и что Херсон хочет войти в Россию, поэтому стреляли, сволочи, с одинаковой злобой и по вам, и по мирным людям. В какой-то момент один ответный снаряд угодил в ваш расчёт, поэтому ты уже не узнал, что твои пацаны всё-таки раздолбили беспредельщиков.
Я знаю, за что ты там бил. Они же всех нас объявили врагами, потому что мы – русские, мы не забыли никого, кто любил эту свою Родину во все века, готов был отдать за неё всё, даже жизнь. И ты это сделал. Ты же тоже не мог представить, что раздавленный было твоим прадедом и моим дедом фашизм снова поднимет голову, даже не допускал мысли, что твою Россию могут поставить на колени.
Во Дворце культуры ты собрал много народу. К тебе шли и шли люди с цветами. Их было так много, что складывали охапками на дорогой тебе флаг ВДВ, ведь ты десантник. Караул возле тебя делили солдаты и наши ветераны боевых действий. Надели в честь тебя форму офицеры, сейчас работающие главами сельских администраций. И было много твоих ровесников, друзей и по школе, и по спорту. Ближе всех к тебе сидели родители и твоя любимая сестрёнка Юля. На них было страшно смотреть. Да что там – слёз никто не стеснялся. Всем было очень жалко. Хотя, Виталя, жалость – слишком слабое, беспомощное слово для того, чтобы выразить чувства, наполнявшие всех, кто пришёл проститься с тобой. Простые и хорошие слова говорили руководители района, директор твоей школы. Ты изучал там историю, а теперь историей стал сам – так сказала Ирина Михайловна Петушкова.
А вот твой тренер по карате Али Гусейнов поначалу совсем не мог говорить. Представляешь, Виталий, кого ты заставил рыдать?! Потом, когда все шли с тобой по Партизанской с военным оркестром, от Дворца культуры до твоей школы, тренер нёс твой портрет, где ты с целым ворохом спортивных медалей. А другой – ты в военной форме – несла девочка в белоснежных одеждах из твоего клуба карате.
А до этого перед Дворцом настоятель нашего прихода отец Кирилл по всем православным правилам совершил отпевание. И, обращаясь к народу, над гробом, поправив тронутый ветром накрывавший его российский флаг, призвал всех в эти трудные для страны дни объединиться, прежде всего духовно. Ты же с этим согласен, Виталий?
Представляешь, во время прощания откуда-то выпорхнули ласточки, заволновались, запорхали, защебетали меж высоченных елей.
Теперь ты лежишь у центральной аллеи городского кладбища, почти у самого входа. К тебе всегда будут подходить люди. Всё-таки не зря тебя так назвали родители – ты будешь жить в нашей памяти долго-долго…
Да! За твой воинский подвиг тебя наградили орденом Мужества.
Виталик, а у нас тут семь раз на дню погода меняется. То жара, то вдруг тучи налетят, потом ливень. Сверкает, громыхает. Нет, не подумай, не война. Проплачет дождь, и – снова солнце и чистое небо. Это ты нам их оставил.
